Эдвард Луттвак - Дух войны

Дух войны

• Эдвард Луттвак
•  
• Олег Храбрый

Прецедентом успешной демократии на Ближнем Востоке американцы хотели произвести революцию в мусульманском мире от Марокко до Индии, но достигли куда более важной стратегической цели — раскололи мусульман, считает ведущий военный стратег США Эдвард Луттвак

Имя Эдварда Луттвака значит для военно-политической машины США то же, что имя Фрэнсиса Форда Копполы для американского кино. Выходец из еврейской семьи, обосновавшейся до Второй мировой войны в Румынии, а потом в Италии, Луттвак стал ведущим американским военным стратегом нового времени. Американский еврей с итальянскими корнями — это больше, чем просто американец. Будучи главным советником Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне, консультантом Пентагона, Совета национальной безопасности, госдепа, а также руководства ВМФ и ВВС США и НАТО, он периодически имеет дело с реальным воплощением в жизнь американских военно-политических проектов и поэтому привык называть вещи своими именами. Луттвак — автор десятка книг (самые известные «Военный переворот: практическое пособие», «Стратегия: логика войны и мира») и сотен статей по военной и политической стратегии, которые уже стали настольными книгами и учебными пособиями в военных колледжах всего мира. Но он чужд академичности и политкорректности и уже в силу одного этого является неисчерпаемым источником идей. Этим он резко выделяется на фоне американского академического и аналитического сообщества, пребывающего сегодня в настоящем идейном ступоре.
Помня о его еврейских эмигрантских корнях и активном участии в программе военно-технического перевооружения Америки во времена президентства Рональда Рейгана (он входил в ближний круг советников этого «крестного отца» американских неоконсерваторов), многие ошибочно записывают Эдварда Луттвака в лагерь идейных неоконов. Он был и остается гениальным военным стратегом, для которого любые идейные установки — главное препятствие в деле выработки и внедрения стратегических решений. Его взгляды парадоксальны и во многом революционны — Луттвак ярый сторонник скорейшего вывода американских войск из Ирака (достаточно привести характерный для него заголовок статьи «Дайте войне шанс») и невмешательства великих держав в локальные конфликты по всему миру (по его мнению, такое вмешательство только затягивает войны). Он прямо говорит о переоценке значимости Ближнего Востока для стратегических целей США и необходимости плавного сокращения военной мощи Америки (для снижения градуса противодействия ей). «Эксперт» обратился к Эдварду Луттваку с вопросами о причинах провала американской военной стратегии в самом сердце Ближнего Востока.

Американский дух войны

— Господин Луттвак, арабы, особенно в зоне военных конфликтов, живут теориями заговоров, полагая, что американцы сталкивают одни группы мусульман с другими, собираются перекроить границы и украсть ресурсы. Имеют ли основания такие измышления?
— Конспирологическое мышление — это неотъемлемая часть ближневосточной культуры. Вспомните, сколько ресурсов и помощи вкачал Советский Союз в арабские страны. Какое огромное количество оружия, техники и оборудования Советы совершенно безвозмездно поставили в регион. Сколько привлекли военных, советников, гражданских специалистов. Советский Союз предоставил полную дипломатическую поддержку своим союзникам в арабском мире. Но в это же время от политиков в Каире можно было постоянно слышать, что СССР неискренен в своей помощи Египту. Египтяне постоянно жаловались, что советы русских военных специалистов неудачны, а сами они подыгрывают Израилю. Когда в июле 1970 года израильтяне сбили пять советских самолетов с русскими летчиками, египетские летчики на авиабазе «Каиро Уэст» устроили по этому поводу шумную вечеринку. Многие из них были настолько счастливы, что впервые попробовали алкоголь. И это после пятнадцати лет мощной поддержки русских! Таковы социальные и культурные особенности Ближнего Востока. Поэтому анализ ситуации в этом регионе нужно начинать, только абсолютно отказавшись от теорий заговоров. И это означает, что нужно игнорировать то, что говорят сами арабы. Когда арабы или иранцы говорят с иностранцем, они говорят не то, что думают. Они говорят тебе то, что всегда говорили «ифранджи», это «франк» по-арабски, то есть европейцу средних веков. Крестоносцу. Традиция такова, что, если ты говоришь с франком, ты ему лжешь. Поэтому первое правило на Ближнем Востоке — не доверять тому, что слышишь. Наблюдай за тем, что они делают, а не что говорят.
— Вот так же они судят по действиям американцев — наблюдают, что они делают, а не что говорят. И картина, знаете, складывается удручающая.
— Войну в Ираке начали люди, которые знали об этой стране не больше, чем можно прочитать в туристическом справочнике. Я был на многих правительственных совещаниях и резко выступал против войны. Я отовсюду слышал: «О, иракцы потрясающе компетентные люди!» Это фраза Ричарда Перла. Почему мы должны напасть на Ирак? Потому что иракцы чертовски сознательные люди, протодемократы просто. Достаточно ликвидировать диктатуру, и демократия сразу же расцветет бурным цветом. Они слышать не хотели ни о каких социологических исследованиях по Ираку. Они даже не знали, что слово «курд» — это иностранное слово. В Курдистане нет такого понятия, как курдский народ. Там есть только племена баразани, талабани, джаббари, ако, зибари и десятки других. Лояльность курда к племени выше, чем к государственным институтам. Семьдесят, если не восемьдесят процентов шиитов практикуют шиизм только в последних трех поколениях. Большинство — кочевники, бедуины, осевшие на земле. Их главной статьей доходов до сих пор были грабежи и разбой. Американцы шли в Ирак с той же непосредственностью, как будто искали, куда бы податься в Нью-Йорке на выходных. Это был импульс, заданный 11 сентября 2001 года. Вы напали на Америку — получите ответное нападение. Иногда у вас есть хорошие цели для атаки, иногда таковых нет. Когда нет подходящих целей, вы идете в ковбойский бар, провоцируете людей и открываете беспорядочную стрельбу. Это вот такой американский «дух войны». Но, конечно же, никто не нападал на Ирак, чтобы украсть иракскую нефть. Арабы делают большую ошибку, когда говорят, что иракская война была начата только ради нефти. Нам, американцам, нужно по-новому взглянуть на советский опыт на Ближнем Востоке. Потому что, если им правильно воспользоваться, сразу становится понятным то многое, что не находит сегодня своего адекватного объяснения.
— Вы говорите о потрясающей некомпетентности американцев в Ираке, но позвольте, как так получилось, что страна лучших аналитических центров мира по Ближнему Востоку оказалась столь беспомощна в своей тактике и стратегии в регионе?
— Группа, которая хотела развязать войну, добивалась своего игнорированием и оттеснением от процесса принятия решений всех тех специалистов, которые разбирались в проблемах Ближнего Востока. Игнорировали любого, кто говорил по-арабски, кто посещал регион, кто изучал Ближний Восток. Весь ближневосточный департамент госдепа был против войны. Все пентагоновские эксперты по Ближнему Востоку были против войны. Вся группа ЦРУ по Ближнему Востоку была против войны. Именно поэтому лоббисты войны привлекли в Пентагон энтузиастов со стороны, чтобы не иметь дело с теми, кто против войны.

Вы напали на Америку — получите ответное нападение. Иногда у вас есть хорошие цели для атаки, иногда таковых нет. Когда нет подходящих целей, вы идете в ковбойский бар, провоцируете людей и открываете беспорядочную стрельбу. Это вот такой американский «дух войны»

В России к 1979 году был ряд исследовательских центров, которые занимались Средней Азией, Ближним Востоком, исламом. Они все были против вторжения в Афганистан. Все они считали, что тайные манипуляции в Афганистане к добру не приведут. В США первое, что сделали лоббисты войны, — привлекли к сбору и анализу разведданных тех, кто привык летать на самолетах бизнес-классом. Это лишило власть слуха и зрения. Но не только в этом дело. В декабре 1941 года за несколько дней до Пёрл-Харбора японские военные размышляли, на кого напасть. Они знали русских еще по сражениям на Халхин-Голе и были единодушны, что на СССР нападать нельзя. Если бы они лучше знали американцев, возможно, они бы отказались от нападения на США. Все те японцы, кто хоть раз бывал в Америке, а это весь МИД, все офицеры ВМФ, которые учились там, были категорически против войны с США. Но в Токио армия была весьма сильным политическим институтом, а военно-морской флот — слаб. И они решили напасть на Америку. Можно располагать тысячами институтов с сотней нобелевских лауреатов, но если влиятельные группы во власти заражены духом войны, на них практически невозможно повлиять.
— Но не значит ли это, что за радиальными группами стоят интересы могущественных корпораций, которые уже сильнее самого государства?
— Американские корпорации были против войны. Те, кто выступал за войну, —  что в Японии, что в США — имеют одну общую особенность. Это идеалистические политические группы, помешанные на определенных идейных установках. Они хотели превратить Ирак в образцовую процветающую демократию. Им казалось, что достаточно просто убрать абсолютное зло в лице диктатора. При этом они все время повторяли: это аналог оккупации Германии или как мы вели себя с Японией. Они искренне верили, что иракцы — это те же немцы или японцы.

Демократия и оккупация

— А может, причина в изменении природы американского национального государства? Если бы американцы повели ту же войну где-то в сороковых годах ХХ века или на худой конец в начале девяностых, картина могла бы быть совсем иной.
— Не было бы никакой разницы. Ни одна демократия не может эффективно оккупировать ни одну страну. Любая империя в совершенстве владеет искусством оккупации, любая диктатура знает, как это сделать. Демократия в этом отношении крайне некомпетентна и беспомощна. К тому же оккупация Ирака — это иностранная оккупация страны, в которой живут «рабы ислама». Ислам весьма развитое теоретическое миропредставление. Но теории часто оказываются ложными. А когда вы имеете дело с населением, захваченным ложной идеей, и оккупантами, которые помешались на идеалистических мечтах, результатом будет то, что вы видите каждый день в новостных лентах.
— Но США были все еще демократией, когда оккупировали Японию и Германию…
— США не оккупировали Германию 3 сентября 1939 года. До того как вступить на немецкую землю, американцы предварительно сравняли с землей немецкие города, уничтожили массу людей. Красная Армия между июнем 1941 года и маем 1945-го истощила военную мощь нацистов, абсолютно дискредитировала нацизм как идеологию. В Японию американские войска вошли только после полной дискредитации милитаризма и японской армии в целом. Так что успех иракской операции был бы предопределен только в одном случае — если бы до вторжения в этой стране не было бы никакого ислама или же он был бы полностью дискредитирован. До стадии, когда в мечети ходят только старики и старухи. Для оккупации страны нужно разрушить доминирующую идеологию. Страна должна быть сначала превращена в гибкую и податливую структуру (plastic entity). Чтобы там уже не было железа, а осталась только мягкая глина. Но в Ираке этого не произошло.
— А разве почва не была подготовлена в ходе дискредитации баасизма? Или это была ложная цель?
— Да, баасизм был модернизмом, который пошел по ложному пути. Саддам создал систему иждивенчества, когда можно было зарабатывать на жизнь, просто нося военную форму. Надеваешь пиджак, приходишь на работу, снимаешь пиджак, читаешь газеты, надеваешь пиджак — уходишь с работы. Его диктатура базировалась на двух столпах: на паразитизме и терроре. К тому же террора было не так уж много, но зато паразитизма хоть отбавляй. Каждая иракская семья ежемесячно получала продовольствие, большинство было задействовано в бюрократии, регулярной армии, республиканской гвардии, пяти службах безопасности. И тут приходят американцы и всех увольняют! Если бы американцы просто взяли и подняли бы их зарплаты, даже незначительно, вместо того чтобы всех увольнять, все было бы иначе. Но даже и в этом случае провал был бы неизбежен. Самым серьезным препятствием для демократии является культурная отсталость, вызванная особенностями ислама.
— Вы однажды написали в одной из своих работ: «Вы можете внезапно оказаться в точке, когда вы уничтожаете себя своей эффективностью». Значит ли это, что головокружительный успех войны в Афганистане предопределил поражение в Ираке?
— Сто процентов.
— Исходя из вашей логики, путь к успеху в Ираке был все-таки возможен. Например, через ковровую бомбардировку, истощающую силы к сопротивлению, вроде бомбардировки Японии.
— Идеологи войны, повторюсь, считали, что Ирак — это протодемократия. Они не хотели ничего бомбить. То есть они ничего не знали об Ираке и неверно интерпретировали происходящее там. Ирак — это место, которым невозможно управлять, к тому же демократическим оккупантам. В Ираке нет ни одного демократа. Сунниты смогли бы переварить демократию, только если бы их было девяносто процентов населения. А раз их двадцать процентов — им ничего не остается, кроме как говорить «нет». Курды прекрасные люди, но в Курдистане никогда не было местных выборов. Шиитская идея демократии заключается в том, чтобы единожды провести демократические выборы, взять власть в стране как большинство, а потом оставить других ни с чем. Без демократов демократия невозможна. Чтобы достичь заданной цели, нужно уничтожить всех иракцев до одного и заселить Ирак новыми людьми — лучше всего англичанами или голландцами. Потому что невозможно создать демократию искусственно — нужно подождать всего-то триста-четыреста лет. При этом нужно серьезно трансформировать ислам. Совсем не случайно нигде в мусульманском мире нет демократии. Это совсем не случайно.

Оставьте их в покое

— Американская стратегия глобальной демократии была применена без оглядки на культурные и религиозные различия по всему миру. Почему всех под одну гребенку?
— На американцев большое влияние оказала идеология Просвещения. Именно поэтому американское правительство обходит стороной религиозные вопросы. У нас есть в каждом посольстве атташе по сельскому хозяйству, но у нас нет там атташе по религии. Даже если бы религия была проблемой номер один, у нас никогда не будет атташе по религии. Американское правительство делает вид, что религии не существует. Все одинаково хороши, нет никакой разницы между дзен-буддистом и мусульманином. И даже если разница есть, никто не показывает вида, что она есть. Из-за этой установки приходится не верить глазам своим. Но на Ближнем Востоке это фундаментальный вопрос. Этот регион сегодня оказался в острейшем кризисе идентичности. В Коране четко и внятно сказано, что арабы — самый лучший народ мира. Именно поэтому сам Господь говорит по-арабски.
— Но то же в Библии: избранный народ, божественный язык…
— Но там нет ни одного утверждения, что Господь Бог говорит на иврите, потому что евреи — самый лучший народ. Там говорится, что еврейский народ многого достигнет, если будет следовать божественным предписаниям. В Коране говорится, что арабский народ насер — побеждающий, кахир — покоряющий, фатих — завоевывающий. Прими ислам — и могущество тебе обеспечено. Но арабы оказались немогущественными. Они сегодня слабы. В этом суть их религиозного кризиса. И именно поэтому единственным лекарством от их болезней может стать только одно — их нужно оставить в покое. Если начнут готовить что-то крайне опасное — разбомбить. Угрозы нет — оставьте их в покое, предоставьте самим себе.

— Но стоило оставить афганских моджахедов в покое, как тут же появилась «Аль-Каида».
— Да, афганцев оставили в покое, когда они перестали быть нужными. И они немедленно бросились сражаться друг с другом, потому что именно этим афганцы всегда и занимались. Потом пришел «Талибан» и положил этому конец. Так и должно было быть. Но не имело никакого смысла оставлять в покое Усаму бен Ладена. Еще до 11 сентября я неоднократно заявлял, что нужно отправить войска в Афганистан, найти его там и уничтожить любой ценой, — в «Лос-Анджелес таймс» были утечки по этому поводу. Но этого не было сделано из-за бюрократической волокиты. Она вообще была присуща аппарату президента Клинтона — у него не хватало лидерских способностей. Уже после 11 сентября была дискуссия между «полицейскими», давайте их так назовем, и «философами» — политическими мыслителями и стратегами. Полицейские говорили: террористы — проблема, давайте пойдем их всех и арестуем. Философы и стратеги говорили: нет, для начала нужно превратить Ближний Восток в демократию. Будет демократия — не будет терроризма. Вот это оказалась ложная и тупиковая теория. Вместо того чтобы ликвидировать террористов, американцы занялись трансформацией всей культуры. От Марокко до Ирана. Провал был неизбежен. Нам ни в коем случае нельзя онемечивать таких, как Мухаммад Атта, и американизировать таких, как Халед Шейх Мухаммад. «Аль-Каида» без собственных «немцев» и «американцев» не способна провести ни одной своей операции.

Всех уволить

— Почему американцы не могут поймать Усаму бен Ладена?
— У нас великолепные вооруженные силы, очень компетентные и хорошо оснащенные. У нас очень хорошо отлаженная дипломатическая машина. Но наше ЦРУ, наши агенты…. Вот тут большие проблемы. Американцы терпеть не могут секретность. Русские обожают секретный стиль работы. Американцы любят публичность. Исторически все секретные операции ЦРУ можно смело назвать провалом. Во время холодной войны мы полностью разгромили советскую дипломатию, мы обошли по всем параметрам советские вооруженные силы. Но единственная сфера, где СССР выиграл, — это КГБ. Счет тут 10:0 в пользу русских. Даже если ЦРУ считало какую-либо операцию успехом, в реальности это было не так. У нас нет гражданских операций. У нас нет элементарных возможностей. Цэрэушнику говоришь: найдите молодого человека, пошлите его в Калифорнию, пусть он примет ислам, пусть отрастит бороду, пошлите его в Пакистан. Пусть выйдет на «Аль-Каиду», войдет в ее ряды. Знаете, какой ответ? Ах-ах, мы не можем просить наших агентов сделать это. Агент женат, у него дети в школе учатся. Он должен ходить на родительские собрания.

ЦРУ — это, наверное, что-то вроде российской ГАИ. Знаете, что с ними всеми надо сделать? Уволить и обработать помещение средствами против насекомых

В свое время Советский Союз массово рассылал таких агентов по всему миру. Американцы несерьезно подходят к таким вопросам. И никогда серьезно не подходили. Когда президент Кеннеди решил убить Фиделя Кастро, лучшее, что ЦРУ пришло в голову, — поговорить с владельцами итальянской пиццерии, чтобы они вышли на мафию и попросили какого-нибудь мафиози провернуть эту операцию. Они никогда не были компетентны в этих вопросах. Такого рода агентурные операции противоречат американской культуре.
— Но у США было в распоряжении шесть лет после 11 сентября 2001 года, чтобы перестроить всю работу спецслужб.
— У нас был только один серьезный глава ЦРУ — Портер Гросс. После своего назначения в 2004 году он стал систематически проверять кадры и многих увольнять. Он вынашивал планы уволить всех и начать набор молодых людей. Все закончилось массовыми жалобами, и вместо толпы некомпетентных чиновников был уволен сам Портер Гросс. И сегодня мы имеем прогнившую структуру. Это, наверное, что-то вроде российской ГАИ. Знаете, что с ними всеми надо сделать? Уволить и обработать помещение средствами против насекомых. Затем нанять молодых людей и начать воспитывать их в новой культуре.
— Какое влияние оказали такие люди, как глава офиса специальных планов Абрам Шальски и неокон Дуглас Фейт, на работу американских спецслужб?
— Когда все эксперты по Ближнему Востоку назвали планы по вторжению в Ирак сумасшедшими, эта группа стала нанимать на работу людей со стороны. Но они ничего не изменили. Я сознательно говорю «они» и не говорю «неоконсерваторы». Всякий раз, как кто-то использует термин «неоконсерваторы», сразу же подразумевается, что решение принимал не Джордж Буш, не Доналд Рамсфелд, не Ричард Чейни. Что все решения принимались тремя евреями, у которых не было и двух миллионов долларов за душой. Вы только подумайте — три еврейских мелких сошки приняли решение о войне в Ираке! Термин «неоконсерватор» стал уже расхожим эвфемизмом слова «жид». Не можем сказать «жиды», поэтому говорим «неоконсерваторы». Но давайте говорить прямо. Решение не было принято этими людьми. Это все антисемитская методология. Решение было принято Бушем, Чейни и Рамсфелдом.

Divide et impera

— Вы писали об опыте Римской и Османской империй по контролю своих границ и владений. Вы, похоже, попытались извлечь уроки для США. Но означает ли это, что все-таки речь идет об империи, американской империи?
— Я писал исторические исследования, потому что я люблю историю. Я не питаю иллюзий, что исторические уроки могут быть учтены в современной американской политике. Единственный урок истории — из истории никто не извлекает никаких уроков. Это, кстати, напрямую относится и к России. У вас снова возникли иллюзии — раз уж президент не делает ничего плохого, то почему бы его не сделать новым царем. Это означает, что вы не извлекаете из истории никаких уроков. Потому что с диктатурой и автократией — идет ли речь о Николае, Иосифе или Владимире — всегда повторяется одна и та же история.
— На Ближнем Востоке могут возникнуть новые границы и новые государства?
— Я не думаю, что это обязательно произойдет. Разве что такое может случиться с Ираном, потому что это многонациональная страна. Азербайджанцы, курды, белуджи, арабы — все они составляют более пятидесяти процентов населения Ирана. Все многонациональные государства рано или поздно разваливаются. И Иран не избежит этой судьбы.
— Но почему Иран не может быть естественным союзником США?
— Потому что у власти в Иране находятся люди, которые не допускают к власти в стране тех, кто мог бы стать нашими естественными союзниками. В Иране идет острая внутренняя борьба. Для правящей верхушки противостояние с США — инструмент сохранения власти. Иран очень важная страна. Это первое постисламское общество. В Иране масса людей, разочарованных в исламе как в религии. По принципу «я пойду в мечеть только на похороны своей матери».
— После Буша начнется весьма сложный период в американской истории. Каким он будет?
— Когда новый президент придет к власти, он выведет войска из Ирака. Не важно, кто станет президентом, он уйдет из Ирака. Активность внешней политики будет резко снижена, новое правительство сосредоточится на внутренней политике. Антиамериканизм сойдет на нет. Весь мир будет жаловаться, что американцы опять стали изоляционистами, что они ничего не делают. И так будет продолжаться, пока к ним не приползут на коленях, прося помощи. И тогда будет новая фаза активности. То, что происходит сейчас, это мелочи. Иракская война была незначительной операцией. Она не так уж дорого обошлась, жертв тоже было не так уж много. Ее быстро забудут.
— «Они оставляют выжженную землю и называют это миром».
— Да, отличное высказывание. Американцы честно в этом признаются. Они оставляют после себя выжженную землю. У них была мечта превратить Ирак в рай. Ну а получилась выжженная земля. И никто не говорит, что это прекрасно. У американцев есть одно большое достоинство. Они всегда самокритичны. Это из-за хорошего кальвинистского бэкграунда. Они оставляют после себя выжженную землю, но никогда не называют это миром. Но надо всегда помнить об одном. Разделив мусульман изнутри, они стратегически поступили правильно. Когда вам удается расколоть врага, это самое большое достижение, какого только можно добиться. Это получилось случайно. Никто этого не хотел. Но это большой успех.
— Вы сейчас говорите то, что лишний раз подтверждает основательность конспирологических теорий…
— Это произошло случайно.
— Случайно? И это говорит ведущий военный стратег?
— Абсолютно случайно. Ни у кого не было таких целей. Те, кто хотел войны в Ираке, даже не имели представления, шииты там или сунниты. Никто не говорил, что власть будет передана от суннитов шиитам. Речь шла об избавлении от диктатуры и установлении демократии. Американцы хотели принести демократию в Ирак, но вместо этого началась суннитско-шиитская бойня. От Пакистана до Марокко. Никто даже не знал, что в Марокко есть шииты. В шиизме намешано столько верований, что с исламом все меньше пересечений. Когда президент Ирана Ахмадинеджад посетил Джакарту, его принял президент Индонезии, но самая крупная ассоциация имамов «Мохаммедия» заявила, что он шиит-радикал, безбожник, не истинный мусульман. Так что американцы совершенно случайно достигли куда более эффективных стратегических целей.
В 1951 году президент США Гарри Трумэн считался самым неудачным президентом в американской истории. Дело дошло до того, что он даже не собирался идти на второй срок. Причина — полный провал войны в Корее. Сегодня он считается одним из величайших президентов. Он создал НАТО, план Маршалла, всю структуру национальной безопасности, министерство обороны, унифицировал армию и флот. То есть создал все те институты, которые выиграли холодную войну — мирными методами. Через пятьдесят лет все забудут о маленькой иракской войне. В учебниках будут писать совсем другие вещи, а именно: «В сентябре 2001 года мусульмане напали на США. После 11 сентября 2001 года не было 12 сентября, не было больше крупных террористических актов в США. Через пять лет уже не было больше мусульман — а остались одни только сунниты и шииты, которые начали убивать друг друга в Пакистане, Марокко, Ливане, Ираке». Это называется divide et impera — «разделяй и властвуй». Буш не хотел этого, но ему именно это будут ставить в заслугу. И назовут великим президентом.